Российские санкции для российских производителей

 

В журнале ТПА № 3 от 2014 года главный редактор журнала Дмитрий Грак в своем дневнике, пожелав всем самосохраниться и готовиться к росту рынка ТПА, обозначил и проблемы, которые не дают производителям самосохраниться и дождаться роста рынка. Но разве не те же проблемы волнуют все российское машиностроение и, в частности,  наше предприятие, работающее практически во всех отраслях российского машиностроения и в тех же условиях, что и все машиностроение? Поэтому попробую обозначить свое отношение к двум проблемам, на мой взгляд, главным  — деньги и спрос.

Мне казалось, что вопрос о жизни и работе без денег канул в лету вместе с лихими 90-ми, когда производители обменивали свою продукцию на металл и электроэнергию, воду и воздух, сигареты и колбасу, одежду и сгущенку и т. д. Все это называлось бартером и в тех условиях действительно помогало предприятиям выживать. Правда, выжили немногие.

В те же 90-е годы, когда Государство ставило задачи не на «импортозамещение», а на «конверсию» нефтегазовые компании развернули вполне эффективную программу импортозамещения. Вспоминая поездки делегаций омских машиностроителей на предприятия «Сургутнефтегаза» и «Юганскнефтегаза» (кстати, полностью финансируемые последними), могу сказать, что многие машиностроительные (в большинстве своем оборонные) предприятия нашего региона выжили благодаря помощи этих компаний и в финансировании, и в проведении НИОКР, и в испытаниях и внедрениях результатов работ. И наши работы в области ТПА появились благодаря активной поддержке «Юганскнефтегаза». 

Парадокс в том, что в 90-е годы, когда баррель нефти стоил 15 долларов, нефтегазовые компании понимали необходимость и находили возможность финансирования, вплоть до 100 % предоплаты, того, что мы теперь называем инновационными проектами, импортозамещением и прочими красивыми словами. Мало того, было понимание, что не все проекты закончатся положительно, будут завтра внедрены или закончатся с ощутимым экономическим эффектом.

Теперь, когда баррель той же нефти зашкалил за 100 долларов, нефтегазовые компании развернули политику импортозамещения на 1800. И уже не они финансируют разработки в области импортозамещения, а требуют, чтобы все риски от начала разработки до вывода продукции на рынок брали на себя поставщики. Идеология такого разворота объясняется ими тем, что в условиях вступления в ВТО корпорации не должны создавать тепличных условий для отечественных производителей, что должен поддерживаться режим справедливой конкуренции. Рыночная экономика — вроде все правильно. Однако оглянемся вокруг. Удалось бы создать нефтегазовое машиностроение в Норвегии, Китае и братском Казахстане, если бы их нефтегазовые корпорации придерживались того же подхода? Российские производители проигрывают свой рынок преимущественно не по техническим и даже не по стоимостным характеристикам, а по финансово-экономическим условиям поставки, а что это, как не российские санкции против российского производителя? И эти санкции, в которых существуют предприятия-производители и разработчики, подрывают усилия правительства, обозначенные в постановлениях правительства № 56 от 07.02.2011 г. и № 1224 от 24.12.2013г., согласно которым при размещении заказов для нужд обороны и безопасности страны запрещается приобретать товары иностранного производства, если аналогичные выпускаются в России. И что?

Отсюда и возникает вопрос: как жить без денег? Вообще-то мы уже за много лет научились жить от аванса до получки и снова от аванса до получки и от одного налогового дня до другого, как этого требует от нас государство через трудовое и налоговое законодательство. Не научились и, очевидно, не научимся мы другому, а именно:     

- как прожить без денег 6 месяцев и в то же время производить так нужную нашим корпорациям импортозамещающую, да и любую другую продукцию и при этом исполнять трудовое и налоговое законодательство. А ведь именно так теперь выглядят условия поставки, составленные умными юристами и экономистами государственных, а дурной пример заразителен,  и частных корпораций.  

- как производителям проводить инновационную или импортозамещающую политику, если в положениях о закупках все тех же корпораций во главу угла поставлена все та же нижняя цена и ничего более, а на предприятиях-потребителях независимо от их отраслевой принадлежности на протяжении многих лет формировался механизм поставки импорта и сложилась определенная система тех, кто заинтересован именно в этом.

- как проводить закупки товаров и услуг, снижая ежегодно их долю в себестоимости на 10 %. Это условие, придуманное для предприятий с госучастием еще несколько лет назад, теперь дополнено созданием при советах директоров комиссии по закупкам с участием независимых экспертов.

Если такие новации продолжатся, то скоро и канцелярские кнопки без одобрения министерства нельзя будет купить. При этом и совету директоров, и ревизионной комиссии, и аудиторам, и членам без конца создаваемых комиссий надо платить, и немало и в указанные сроки.

Государству кажется, что такими путями оно борется с коррупцией. Но, как говорил незабвенный премьер, хотели как лучше, а получилось как всегда. Все эти обновленные ФЗ, постановления, поручения, указания и т. д. на самом деле лишь разгоняют коррупцию, вовлекая в ее объятия все новых и новых участников и усиливая и утяжеляя коррупционное давление на предприятия. Поэтому читай не читай умные книжки, слушай не слушай отечественных, западных и восточных гуру, а жить и работать нашим предпринимателям приходится, разрываясь между теми правилами, которые диктуют высшие чиновники, и теми понятиями, которые устанавливает реальная жизнь.

Говорят, что сухая голодовка, которую может выдержать человек, длится не более 1 недели, мокрая — не более 3 недель, верблюд, вырастив горб, может обходиться без пищи 3 месяца, медведь может сосать свою лапу в течение всей зимней спячки. Предприятие — это тоже живой организм, и без ежедневного питания электроэнергией, водой, воздухом, материалами, комплектующими и т. д., и наконец, трудом живых людей, оно, в отличие от верблюда и медведя, долго не протянет. На все это нужны деньги. Да и марксово «деньги — товар — деньги» еще никто не отменил, потому что все-таки «сначала — деньги, а потом — стулья». В общем, «без денег жить нельзя на свете, нет», как бы этого кому-то не хотелось. 

В 1987 году в журнале «Новый мир» была опубликована статья 

В. Селюнина и Г. Хазина «Лукавая цифра», вызвавшая огромный резонанс в стране. Можно сказать, что она явилась чуть ли не стимулом перестройки. Тогда было понятно кому и зачем нужны были лукавые цифры.

Вера в лукавые цифры — одна из причин распада СССР. Вынесенная в эпиграф цитата из статьи Г. Хазина написана спустя 27 лет. Это значит, что мы так и не избавились от тяги к лукавым цифрам, и значит, они опять кому-то нужны. Наверное, Г. Хазин прав, когда говорит об экономике всей страны, но смею предположить, что в условиях рыночной экономики лукавая цифра — это не более чем одна из составляющих конкурентной борьбы, используемая и политиками, и экономистами, и производителями, и посредниками и т. д. 

Вот Д. Грак приводит цифру загрузки арматурных заводов по опросам в 56 %, далее опускает ее ниже 50 %. Если предположить, что на опрошенных заводах стоит современное оборудование, которое окупается только при  трехсменной работе и реально работает только в одну смену, то и эту цифру можно уменьшить. Что и делается, если надо обострить проблему недозагрузки действующих заводов.  Если принять во внимание рекламируемую правительством заботу о развитии машиностроительной отрасли, то в ход пойдут цифры, показывающие перезагрузку действующих предприятий, их недооснащенность современным высокопроизводительным оборудованием и т. д.

Здесь очень правильно Д. Грак ставит вопрос: а что будет выпускать наше возрождающееся машиностроение и для кого?  Высокому руководству кажется, что только лучшее или, по крайней мере, как у них и, конечно, всю линейку импортозамещения. И здесь возникает противоречие между лукавыми цифрами желаний и реальной действительностью. Производство существующее, возрождающееся, строящееся, большое, среднее, малое, индивидуальное должно в соответствии с рыночными условиями выпускать только то, что имеет постоянный, а не одноразовый спрос, то, что приносит постоянную, а  не одноразовую прибыль.

Проблема на самом деле в неопределенности спроса. Нет конкретного спроса ни по объемам, ни по номенклатуре, ни по срокам. Нет спроса — нет предложения,  так говорит рынок. И обмануть рынок невозможно никакими лукавыми цифрами.

Заключение…

К цифрам из «Дневника редактора» могу добавить, что в 2013 г. по оценке независимых экспертов, близкой к моей оценке, рентабельность по арматурным предприятиям страны составила 5,3 %. При такой рентабельности жить еще можно, но очень трудно, а с учетом падения рынка сбыта на реальные 30—40 % в 1-ом полугодии этого года, то говорить о какой-то рентабельности, если опять же не лукавить, вообще не придется. Быть бы живу.  Надеяться можно только на то, что потребителям продукции ТПА надо будет к концу года закрыть план по закупкам на 2014 год, если его не сократят в связи со сложившейся обстановкой.

В заключение так и хочется сказать по К.Марксу: производители всей страны, объединяйтесь против санкций! Понятно — рынок, понятно — конкуренция, но если мы хотим сохраниться, то нельзя самосохраняться каждый сам по себе. Вместе лучше. Потому что еще Владимир Владимирович сказал: «Единица — ноль».